Наша группировка владельцев золотистых ретриверов уже давно обиделась на Алёнку-заводчицу за то, что она нас бросила. Всю зиму ни одной тренировочки с нашими собаками не провела. А мы так любим, когда она нас собирает в кучку… Она же про нас на всю зиму забыла(((

Эти свои мысли мы ей высказывали в разных вариациях при разных оказиях: то писали письма, то при встрече на чьём-либо дне рождения.

— Мы хотим тренировку! Ты почему такая-то? — грозили ей все наши особаченные друзья, которых она когда-то осчастливила своими щенками.

— Некогда мне… Холодно сейчас… Куда в такую грязь… После праздников… Ближе к весне… — отпихивалась от нас Алёнка-заводчица.

Больше всех, конечно, я по столу кулаком стучала. Вот прям «вынь и полож» мне тренировку в ближайшую субботу.

— Засиделись собаки без дела! И мы хотим тусить на природе! Даёшь тренировку!

И вот наконец-то долгожданное сообщение в группе «Натаска» — в это воскресенье! Под руководством опытного тренера из Челябинска Марины Дубровиной.

— Берём корм, свистки, мозги и что-нибудь к чаю, — написала Алёнка-заводчица в нашем чате и мы засуетились, как тот доберман из Ютуба, что на дачу собирался: «а мяч можно? а два? а три? а четыре? а зелёный?»

Уж мы-то с Кубой и Лялей именно так и собирались.

— А Бетти едет? А Фанта? А Вольтер? А утка будет? А посвистеть дашь?

Рюкзак с тренировочной амуницией был собран с вечера и поставлен перед входной дверью, чтобы на радостях о нём не забыть и не отправиться на тренировку в одних носках.

Так и сели ужинать — в приподнятом настроении. Даже у Эдика оно было оптимистичным. Он наконец-то сможет выгнать нас из дома, чтобы спокойно доклеить обои на последнем отрезке стены. Отрезок этот самый неудобный — там стоит мой рабочий стол с тумбочками и прочими навесными шкафами… Эту работу он хочет сделать медитативно, без шныряния собак под ногами, а только под тихую интеллигентную музыку радио «Шансон».

— Я есть хочу, — заявила Ляля, глотая слюну на наш с папкой ужин.

Куба пихнул её в бок:

— Нас сегодня нельзя кормить, у нас завтра тренировка.

— И что?

— И то. Если тебя покормить, ты плохо работать будешь. И я буду плохо работать. Перед тренировками нас надо голодить, чтобы мы хорошо работали.

— Я буду хорошо работать. Меня не надо голодить.

— Не-е-е, — протянул Куба, — это враки. По себе знаю. Я, когда не голодный, работать ни за что не буду. Я такой. И ты такая. Поэтому мама нам ужина не даст, и не проси.

Действительно, я не планировала давать собакам вечерний корм по этой причине — Кубе и Ляле для работы нужна пищевая мотивация.

Вечер намечался безо всяких сюрпризов.

Как вдруг…

Первый приступ почечной колики у меня случился в 18 лет. Как сейчас помню — гуляла я тогда со своим женихом на берегу моря. Было лето, я в лёгком сарафане романтично брела по кромке воды, плюхая левой ножкой набегающие микроскопические волны и изображая из себя неземное создание. Жених мой тащился сзади и читал мне стихи собственного сочинения. Про туманы, горизонты, про меня, про верность до гроба… Спустя два года он предаст меня с другой, но это уже другая история.

И вот бреду я по водичке и чувствую — что-то не то… стало трудно дышать и сильно заболела спина. А жених мне в эту спину стихи читает. Может, от стихов мне так плохо?

Напугала я его тогда крепко. Как до дома добрались — не помню. Зато помню скорую и своё первое урологическое отделение.

С тех пор, вот уже 35 лет, каждый год по два, а то и три раза у меня рождаются камни в почках и сами оттуда выходят. Как назвал меня один уролог- «она у нас девушка самообразующая и самородящая». Хотя несколько лапароскопических операций мне делали, да.

Вообще МКБ (мочекаменная болезнь) — это как бомба замедленного действия. Может рвануть посреди полного здоровья.

Вот и сейчас рвануло.

— Никуда я не поеду, — сообщила я Эдику и стала распаковывать шприцы и вскрывать ампулы с но-шпой и диклофенаком.

Эдик, наученный сохранять спокойствие в таких ситуациях, чётко, как солдат на плацу, сделал «раз-два»: поставил мне уколы, помыл посуду, выгулял собак и стал отмеривать им вечернюю пайку корма.

— А ты говорил, что нас кормить не будут, — сказала Ляля Кубе, — а нас будут.

— Значит, мы никуда завтра не поедем, — сник старший брат, — а я так надеялся…

Бедные мои заколдованный дети. Они так долго ждали начала тренировок! Но не судьба. Дети остались дома.

Зато к вечеру того же дня я «родила» здоровенный булыжник размером в 7 мм. Толстый. Мордатый. Последний. Теперь только следить, чтобы новые не образовывались.

Одно радует — наши занятия по натаске и подаче «битой птицы» начались! Битую птицу нам заменяют желтые даммисы, которые совсем не похожи на птицу.