В одном из своих рассказов обнаружила живую дискуссию читателей на тему «может ли кот времён А.С. Пушкина употреблять современное слово «руль», или это упущение атора?» Дискуссия доброжелательная, но серьёзная. Один из читателей утверждает, что слова «руль» в те времена не было в речевом обиходе, а другой читатель — что было, якобы из английского языка. И вот так они там общаются и выясняют, как это возможно, чтобы кот семейства Лариных наряду со словоерсами («ждём-с, извольте-с») усадил кучера Тихона «за руль». Никого при этом не смущает наличие у кота подружки — говорящей кобылы Пегашки, или нашей велеречивой Маняхи, или Кубы с Лялей и их говорящими друзьями! ))))

Читатели, я вас обожаю! )))))

Но вернёмся к Письму Татьяны, которое она писала вместе с тем самым котом по имени Пиппа. Все предыдущие рассказы о коте семейства Лариных можно почитать по навигации вот в этом посте (клик по синим буквам)

Итак, Татьяну увела из комнаты маменька, а Пиппа со своей подружкой кобылой Пегашкой читают и комментируют написанное Татьяной письмо Онегину. Кот сидит на столе возле чернильницы, а кобыла просунула голову в открытое окошко, где она только что сожрала герань из горшка, и тоже интересуется переживаниями дочери барыни Лариной.

Речь ведётся от имени кота Пиппы.

— Вот не хотела бы я получить такое письмо, — недовольно скривила морду кобыла, — Живёшь себе спокойно, и тут бац! а тебя на должность хранителя до гроба назначили. Без согласования! А ты вообще-то мечтал в космос полететь, или на курсы кройки и шиться записаться.

— Помолчи, — ещё раз попросил я её, — дай дочитать, пока барышня не вернулась.

Я снова принялся читать, а Пегашка слушать.

Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил,
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался
Давно… нет, это был не сон!

— Спасать надо девку, — встревожилась Пегашка, — Меня так тоже однажды разобрало… когда на поле клевера с беладонной наелась. Тоже в душе голоса раздавались…

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!

— Вот, точно так и было! — не унималась приставучая кобыла, — Я тоже обомлела, когда глаза открыла, а надо мной ОН стоит!

— Да кто «он»? — отложил я письмо. Если Татьяна Дмитриевна сейчас вернётся, а мы не успеем проверить, что она написала господину Онегину, то это будет целиком и полностью вина бестактной Пегашки.

— Коновал! — вытаращила на меня глаза эта орясина, — Стоит и глаз мне оттягивает. «Сейчас, говорит, должно подействовать, оживёт ваша кобыла».

— Дура ты, Пегашка, — вздохнул я, — Нашла что сравнивать — своё отравление и душевные муки бедной барышни. Если ты сейчас же не замолчишь, мы не успеем дочитать письмо. А значит, не успеем помочь Татьяне Дмитриевне.

— Всё! Молчу! — пообещала мне Пегашка.

Не правда ль? Я тебя слыхала:
Ты говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?

Краем глаза я видел, как дурная Пегашка размашисто перекрестилась копытом и начала кивать башкой, что, должно быть, означало «вот в точности такие же симптомы были». Но я не стал прерываться.

И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Приникнул тихо к изголовью?
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?

Ах, как горько мне стало в этот момент! Даже я, кот по своей национальности, личность мелкая и необразованная… даже я понимаю, что Татьяна Дмитриевна в сей момент проецирует саму себя на объект своей страсти. Ей кажется, что он, Онегин, такой же, как она! Что он мог тихо склониться над изголовьем. Что он мог шептать слова надежды. Нет, я не берусь осуждать господина Онегина, не будучи с ним близко знаком. Но как явно наша добрая барышня облачает его своими собственными добродетелями! Это она склонилась бы над изголовьем. Это она бы умела шептать слова надежды. Поэтому ей кажется, что и избранный ею объект любви сделал бы точно так же! Ах, как мне уберечь нашу барышню от горького разочарования?

Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или коварный искуситель:
Мои сомненья разреши.
Быть может, это все пустое,
Обман неопытной души!
И суждено совсем иное…

Вот они, здравые мысли! Не всё ещё потеряно для доброй нашей Татьяны Дмитриевны… Но посмотрим, что она пишет дальше…

Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Твоей защиты умоляю…

— Нешто ей кто угрожает? — напряглась Пегашка и с грохотом взгромоздилась передними копытами на подоконник, — А ну, подать мне его сюда, уж я ему…

— Слезь с окна, орясина! — зашипел я на кобылу. Пришлось даже вздыбить шерсть и выгнуть спину, чтобы «защитница» знала, что тут есть кому защищать домочадцев, — Иди в сад яблоки подбирать!

Пегашка нехотя слезла с окна, но в сад не пошла. Осталась слушать. Я, осторожно поглядывая на непредсказуемую слушательницу, продолжил:

Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.

— Видишь, Пегаша, как оно бывает, — решил я косвенно извиниться перед кобылой за своё к ней раздражение, — когда человеку не с кем поговорить, он начинает себе товарищей придумывать. Вот, придумала она себе, что господин Онегин такой же, как она — душевный да чуткий. А оно совсем не так…

— Это точно, — бодро продолжила кобыла мои мысли и я тут же пожалел, что дал ей на это право, — Когда поговорить не с кем, это прям беда. Вот я, когда мне поговорить не с кем, завсегда…

— Так, стоп, — прервал я болтунью, — надо дочитать, тут немного осталось.

Я жду тебя: единым взором
Надежды сердца оживи
Иль сон тяжелый перерви,
Увы, заслуженным укором!

— В гости зовёт… — прошептала Пегашка. — Это значит, мне за ним ехать прикажут. Я, как поеду, то скину его в канаву, чтобы он знал, как нашу барышню обижать.

Кончаю! Страшно перечесть…
Стыдом и страхом замираю…
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю…

Тут я задумался. Письмо Татьяна Дмитриевна написала и наверняка отправит. Тут я никак ей помешать не могу. Одно остаётся — воздействовать на самого господина Онегина.

— Пегаша, — позвал я кобылу.

— А?

— Свезёшь меня в имение Онегиных?

— А зачем тебе?

— Да так… — уклончиво ответил я.

Но Пегаша оказалась не так проста, как мне хотелось. Она прищурилась, окинула меня с лап до головы подозрительным взглядом и сказала:

— Свезу. Но с условием — я тоже буду с барином Онегиным разговаривать.

— Ты не сможешь, ты слишком… эээ… эмоциональная.

— И пусть! Зато у меня копыта! Не захочет отстать от нашей Танюшки, дык я его ка-а-ак…

На том и порешили — я буду вести беседу, а Пегашка будет в охране стоять. Надеюсь, до её услуг дело не дойдёт.

Правда, я ещё не совсем понимаю, как именно мы будем беседовать в господином Онегиным. Он же не поймёт моего мяуканья…. А, что-нибудь придумаю.

Навигация по рассказам о коте семействе Лариных и его (за)метках о происходящих событиях в романе А.С.Пушкина «Евгений Онегин» ЗДЕСЬ (клик по синим строчкам)

На фото Пиппа убеждает Пегашку не нервничать на встрече с господином Онегиным.