Время завтрака. Насыпаю Монике её сухой корм, так хозяйка велела.

(Кто не в курсе, кто такая Моника и почему она у нас проживает, читайте недавнюю публикацию "Возвращение Моники")

— Это почему мне?
— Это потому тебе, что ты ешь сухой корм.
— А Кубка почему мокрый?
— А Кубка потому мокрый, что сырой. Тьфу, запутала… корм сырой. А у тебя сухой.
— Дай мне сырого.
— Не могу, пусть тебя мама сама постепенно переводит на сырое мясо.
— А ты дай мне постепенно. Медленно дай.
— Ешь давай, потом будем дискутировать.

Моника посмотрела на свои сухие плюшки, потом повела носом на подоконник, где была выставлена миска с пикальным мясом для Кубы и поцокала на своих коготках к прихожую.

— Ты куда? А кушать?
— Уйду я от тебя. Как своему Кубке, так мясо с овсянкой, а как мне, так сухари. Злая ты.
— Зайка, вот мама твоя приедет, и будет тебя переводить на натуральный корм. А я не могу, мне такого распоряжения не давали.

Баська (порода у Моники такая — бассенджи называется) посмотрела на меня через плечо и поцокала обратно на кухню, где над её миской уже лил слюни послушный Куба, которому дали команду "низзя".

— Видишь, Кубка хоть сейчас мои сухари слопает. Давай сухари ему отдадим, а мне вооон ту миску.

Моника с тоской посмотрела на пикальное мяско.

— Пожалей Кубу, съешь свои плюшки, а то он слюной захлебнется.
— Нет. Не могу. Я мясо хочу. А ты злая, злая, злая и жадная. Я от тебя опять ухожу.

И снова поцокала из кухни, на этот раз в комнату, где в клетке загорала Маня. Та, естественно, не стала церемониться.

— Пришла, зарррраза! Ну, подойди ближе, я тебя здоровья лишать буду. Что встала? Подходи!
— Нужна ты мне больно. Я просто от тётьки Сашки ушла. Она жадничает и я тут посижу. Пусть знает, как мне мясо не давать.

Маня не ожидала услышать такой ответ от заклятого африканского врага.

— Теперь и ты вкусила уксус ненависти этих двуногих. Ну и как?
— Что как?
— Как тебе то, что ты вкусила?
— Я уже три дня не сплю и три ночи ничего не вкушаю. Я мясо хочу, а тётька Сашка мне сухари суёт. А как Кубке так мясо.
— Кубка дурак, у него можно украсть. Иди укради!
— А бить не будут?
— Кто? Эти?! Да они только порадуются! Иди-иди!

И Моника пошла красть, как её Маня научила. Хитрая Маня! Сама никогда ничего не крадёт из еды, а баську подставила…

У нас в это время был в разгаре завтрак. Эдик вкусно жевал бутерброд с докторской колбасой, запивая его крепчайшим кофе, я намазывала хлеб плавленым сыром, а Куба продолжал лить водопад слюней над миской Моники.

— А в спальне кто-то в окно лезет, наверняка воры, — сообщила нам Моника, "вцокивая" на кухню.
— Эдик! Кажется, в окно кто-то лезет!

Мы сорвались из-за стола и осторожно, чтобы не спугнуть вора, пошли в спальню. Однако там всё было тихо. Занавески не колыхались, да и окна были открыты только на проветривание. Хоть и Крым, но и в Крыму в марте никто не станет открывать окна настежь.

— С чего ты взяла, что в окно лезут?, — спросил меня Эдик, который не любит, когда его по утрам отрывают от докторской колбасы.
— Да Моника какая-то странная, как будто её спугнули. Я подумала, что воры в окно…

Но воры лезли не в окно. Воры в количестве одной штуки лезли в тарелку к Эдику, к его докторской колбасе.

— Эй, ты! Это как? Это же она ворует!, — Эдик был в шоке, — Глянь! Это она сейчас что делает?
— Эдик, не ори. Это она ворует твою колбасу.
— Скажи ей! А ну, положь на место!

Но Моника только ускорилась. Кусок колбасы был проглочен целиком, без ножа и вилки, без вытираний уголков уст накрахмаленной салфеткой. Вот просто — ам!, и нет колбасы. На тарелке остался только одинокий хлебушек.

Преступница, нисколько не покраснев от лютого стыда, соскочила на пол и прицокала к своей миске. Куба уже устал лить слюни и просто лежал и охранял чужое имущество.

— Хочешь мои плюшки? — спросила Моника Кубу.
— Хочу…
— Плюшки лучше твоего мяса. Давай меняться?

В конце концов мне стало жалко Кубу и я отдала ему миску с кормом. Монику в это время мы держали, чтобы она не слопала у Кубы его пайку. Частично нам это удалось.

А сегодня утром — звонок от Мониковой хозяйки, она вчера вернулась из командировки и забрала Монику домой.

— Слушай, она у тебя что последнее время ела?
— Эээ… свой корм… хотя нет, в самый последний раз она отказалась есть, потом стащила кусок колбасы и у Куба мясо. Но потом я её всё-таки заставила съесть свой корм. А что?
— Представляешь, ходим сейчас гуляем, а у неё такой понос! Прямо водяной понос…
— Дай ей полисорбику, всё будет хорошо.

Тут я вспомнила, как я переводила Кубу на натуральный корм. Он до 1,5 лет "сидел" на сушке, организм привык вырабатывать ферменты для ЭТОГО корма. И тут я ему каааак навалила миску чистого мяса! И началось… Понос, запор, понос, запор… Почти неделю голодал, чтобы "перезагрузить" организм! Так что теперь я знаю, что смешивать мокрый и сухой корм нельзя.

Поскриптум. У Моники всё хорошо. Отпоили полисорбом и энтеролом и она снова скачет и пробует стянуть со стола, что плохо лежит.

Моника скачет, а вы — подписывайтесь на мой канал! Здесь в основном весело. Но бывает и грустно. Или ещё бывает полезно. Но чаще — просто весело. Подписывайтесь и давайте дружить.

А ещё можно порыться на моём канале и что-нибудь почитать для души. Например, это:

• Как я на работу обед собирала, а Куба мне давил на совесть
• Как Куба мою тётушку в Никитском Саду выгуливал
• Как Куба зайца украл, раскаялся, и снова украл