Платьишко для особаченной гражданки. Куба, Ляля и Маняха изучают последнюю модную коллекцию

Всё лето на столе на кухонной лоджии у меня простоял «набор для шитья» — швейная машинка и всё, что к ней прилагается — тряпочки, ниточки, баночки, коробочки, свёрточки, тканюшечки и прочий хлам.

Эдик, каждый раз, как проходит мимо моего швейного цеха, скрежещет зубами и работает над собой. Потому как я ему всю плешь проела — «Эдик, контролируй себя! Эдик, работай над собой!» Вот он и работает.

А хлама прибывает и прибывает. То дырявые носки чья-то рука закинет в кучу под названием «для штопки», то куртка с дырявыми карманами покроет весь этот творческий эверест.

Мне тоже на этот бедлам смотреть неприятно. Прям противно смотреть. Хожу и отворачиваюсь. Можно сказать, у меня совесть болит на это всё смотреть. Потому что это всё — моё. Я этому бедламу хозяйка. Мне это надо разгрести — заштопать, зашить, ушить, надшить, сшить и распороть.

Одной только кошке нравится эта творческая инсталляция.

— Не вздумай разрушать мою гору, — говорит она мне, как только почувствует движение моей совести, — Я на ней сплю по утрам.

По утрам на кошкину гору светит солнышко и греет её серые бока.

— Скоро разберу, — предупреждаю я Маняху, — Вот появится время, так сразу и разберу. Но сначала мне надо папе куртку зашить и другие вещи сделать.

Другие вещи — это флисовые куртки Эдику и себе. Для этой цели я ещё весной накупила целую гору зеленого флиса. Распорола старую флисовую куртку и раскроила зачатки новой. На этом всё и застопорилось.

Ляльке опять-таки надо сшить новый комбинезон… я ей всё обещаю и обещаю, а никак не сошью.

Второй кинологический жилет для себя сшить надо, потому что первый жилет у меня Эдик забрал. Забрал, повесил в прихожей, сам не носит и мне не даёт.

— Тебе не идёт, — говорит он мне, — Ты себе лучше платье сшей.

Папкину идею сшить платье услышала Ляля и ей очень понравилась эта мысль. Она тут же попросила Маняху о помощи. Две девушки уселись возле компьютера и стали листать модные журналы в поисках платья для меня.

Куба, который в платьях понимает не больше папкиного, решил к ним присоседиться.

— Я с вами, а то мне скучно одному на диване валяться. Вы чего смотрите?

— Мы маме платюшко выбираем. Папа говорит, что она должна выглядеть красиво, а не в штанах. Давай выбирать вместе с нами.

Куба взграмолился на спинку дивана и заглянул в экран компьютера.

— Вот это зелененькое красивое. Как трава в нашем парке. Пусть такое сошьёт.

— А мне вот это нравится, — возразила кошка, — Платье похоже на кастрюлю. Сразу видно, женщина домашняя, из кухни не вылезает…

С платьем-кастрюлей Ляля была не согласна.

— Платье голое! Наша мама так не ходит. Лучше вот это платье пусть сошьёт…

И Ляля показала на самое «практичное» платье из всей коллекции.

— Она как это платье наденет, как выйдет с нами из подъезда, как…

— Как прищемит себе хвост! — перебила Лялю Маняха, — Куда она с вами в таком платье выйдет?!

— Гулять выйдет! — не сдавалась Ляля, — Пойдём за гаражи какать! Знаешь, как будет красиво! А потом пойдём в парк, пусть Бетька завидует, что у нашей мамы такое платье, а у её мамы только лосины в цветочек.

— Не, Лялька, — усомнился Куба, — Мама такое платье не сошьёт.

— Это почему?

— Потому что тут карманов нет. Куда она поводок положит? А мячик?

Тут дельную мысль подала кошка. У неё в голове всегда много дельных мыслей и она их иногда выдаёт.

— Вашей мамке нужно платье с карманами. Например, вот такое.

И она показала на изобретение гениев лёгкой промышленности.

— Вот это да-а-а! — восхитились мои собаки, — Вот это платюшко! Это же то, что надо!

И стали они его рассматривать и планировать, что в какой карман надо будет положить, когда мы пойдём на прогулку.

— Вот в этот карман — мячик! Мой! А Лялькин мячик — вот в этот карман.

— А в этот — плюшки! А сюда- пакетики!

Дальше по карманам они рассовали расчёску, телефон, свисток, фонарик, пакетики, запасной ошейник, когтерезку, ринговку (а вдруг на выставку поедем), бутылку с водой, миску-поилку, ключи от квартиры, ключи от машины, мочалку, шампунь, три полотенца, зарядка для телефона, наши с папкой зарплаты, два яблочка и одна маленькая тыковка…

— Губную помаду! — встрепенулась Ляля, — Помаду забыли! И синяки для глаз!

Пересчитали наполненность всех карманов и расстроились. Пятнадцать карманов остались без наполнения.

— Это ничего, — успокоила собак Маняха, — Это она наполнит по мере вашей прогулки. Шишки там всякие, палки, репьи, ракушек с моря насыплет… Пустые карманы тоже должны быть.

— Мне нравится, — покивал головой Куба, — Если подол не поддерживать, то оно сзади следы заметает. Очень полезное платье!

На том и порешили.

— Ты! Отвлекись-ка от ерунды, — обратилась ко мне, когда я только начала вытирать пыль с мебели.

— Мам, мы нашли тебе платюшко, чтобы ты его сшила и стала красивой, а не в штанах, — добавила Ляля, а Куба её поправил:

— Мама и в штанах красивая. Просто это платье полезное — оно следы заметает, а штаны не заметают.

— Можешь в него семок в магазине украсть, никто не заметит, — ткнула Маняха в монитор, — Смотри, какое!

Я посмотрела.

Я на цену посмотрела… Знаете, сколько такое «платюшко» от Marine Serre стоит? Сущие копейки… Всего-то 15 000 европейских денег. Прописью — пятнадцать тысяч. Не рублей.

Так и хочется крикнуть этой девочке на подиуме:

— Беги, девка! Продашь платье — купишь себе за эти деньги УАЗ-Патриот в полной комплектации! Собак будешь в горы вывозить… на море… в УАЗ много чего поместится! Беги, девка! Подол только не держи, пусть следы заметает…