Кошка наша редко приходит к нам на руки или почесать пузико. Она суровая кошь, наша Маняха. Единственное, что она себе позволяет — это быть чуточку ласковей, когда у неё закончился корм в миске. Тогда она становится чуть поодаль и мявкает, показывая нам правильный вектор движения — к её миске.

Иногда Маняха благоволит к своей семье и тусит вместе с нами. Например, на кухне. Мы с Эдиком ужинаем, собаки лежат рядом на кухонном диванчике, положив головы нам на колени, а Маняха — на отдельном стуле. Вроде с нами, а вроде отдельно. В такие моменты её можно даже погладить, но недолго, иначе убежит.

Я очень ценю моменты, когда кошка сама проявляет инициативу и приходит ко мне просто поговорить. Или поучить меня жизни. Или на собак пожаловаться. Тогда у нас с ней происходят очень интересные беседы, о которых я стараюсь сразу же написать, чтобы не забыть подробности.

Но сегодня Маняха удивила. Она пришла ко мне не на собак ябедничать, ни жизни меня учить, ни Этого критиковать, а… ПОСОВЕТОВАТЬСЯ. Это было что-то из ряда вон выходящее. Чтобы кошь Маняха советовалась со своей прислугой?!

Пришла, села передо мной в своей любимой позе «копилочки», и начала вздыхать. Мол, обрати внимание. Я конечно, обратила.

— Маняша, что случилось? Опять Куба что-то не так сделал или сказал?

Кошка вздохнула и отвела взгляд в сторону.

— Я уж привыкла к твоему дебилушке. Он всегда говорит и делает не то и не так. Но я привыкла.

— Что ж так вздыхаешь? Лялька, что ли, опростоволосилась?

— И с Лялькой всё по-прежнему.

— Тогда что же случилось?

Кошка пожевала какую-то свою мысль и, продолжая смотреть в сторону, чуть нахохлилась и сказала:

— Посоветоваться надо.

Я замерла. Сейчас, главное, не сморозить глупость, иначе Маняха фыркнет, развернётся, и убежит. Надо МОЛЧА показать, что я очень заинтересована в продолжении её монолога.

— Постановка не идёт. Ни один из актёров на роли не подходит. Всё не то. Думала Кубку на роль Онегина поставить, но он не подходит. Митрич… какой Митрич Ленский?! Ленский хороший был… умный… — Кошка горестно вздохнула, — Жалко с ним драться на дуэли. Да и Кубка отказывается. Говорит: «Все споры надо мирно решать», и отказывается лупить Митрича.

Дальше Маняха призналась, что Буся пошла в отказ от роли Ольги Лариной. Сказала, что она девушка серьёзная, а Ольга — вертихвостка. И требует роль Татьяны.

Лялька вообще не может сосредоточиться и спокойно посидеть на подоконнике, изображая меланхолию своей героини…

— Напомни мне, Лялька кого должна играть?

— Татьяну она должна играть! — не понравилось кошке, что я прервала её признания.

— Ой… извини. Продолжай, мне очень интересно, что ты думаешь про актёров.

И Маняха продолжила. Лялька отказывалась спокойно посидеть на подоконнике, вглядываясь в зелень цветущего сада. Ей велено было сидеть на подоконнике со скучающим видом и не молотить хвостом по батарее, а она молотила! Кроме того, она выглядывала в саду ежей и прочих мух и спрыгивала в сад, как только на заборе появлялась соседская кошка.

— Я ей говорю: «Сидеть, зараза!», а она на меня ноль внимания. Ей главное — кошку согнать с забора! Ну какая она после этого Татьяна Ларина?

Митрич, вместо того, чтобы играть молодого помещика восемнадцати лет от роду, весь сгорбился, затрясся и стал изображать седого старика с деменцией.

— Я ему говорю: «Ты молодой! Только что из Германии приехал в своё родовое поместье! У тебя полно сил и куража!» А он мне: «Ты что, не видела, как старая Жужа из пятнадцатого дома ходит? А ей восемнадцать лет! Враки это всё, что в восемнадцать можно быть молодым!»

Одно мучение у Маняхи с её актёрами. Сам Онегин, вместо того, чтобы изображать избалованного модника, сожрал кусок мыла…

— Театральный реквизит, между прочим! — прервала саму себя Маняха.

… и прокусил резиновую грушу одеколона «Шипр», из которой его, Онегина, должен был брызгать Мишаня-гримёр, герой канала «У Котофея на завалинке».

— Он эту грушу за мячик принял, — жаловалась Маняха на «Онегина», — Я же совсем забыла, что с его диагнозом… Нельзя было грушу показывать этому психическому Онегину!

Диагноз у Кубы, как считает наша кошка, называется «Мячик на всю голову». Поэтому она, как режиссёр, винит только себя в испорченном театральном реквизите.

Кошка Буся, играющая Ольгу, по словам Маняхи, больше подходит на роль Татьяны, а «Татьяна» (Лялька) могла бы сыграть ветреную Ольгу.

— Так поменяй их, — неосторожно прервала я кошкин монолог.

— Так поменяла! Теперь Митрич отказывается стреляться за Ляльку! Говорит, что ему за такую дылду стреляться неприлично. Говорит, что его это дискредитирует!

Маленький йорк Митрич и наша Лялишна действительно выглядели бы нестандартной парой. Хотя Ляля и идёт по самой нижней границе размеров в стандарте золотистого ретривера. На одной из выставок её даже чуть не забраковали по этому критерию, но, посмотрев в документацию стандарта, судья передумала, и дала Ляльке первое место. Но всё равно — йорк и золотистый ретривер та ещё парочка.

Одним словом, у Маняхи полный крах её театральной постановки. Кастинг провалился. Труппа не справилась с поставленной задачей.

— Хорошо, что билеты ещё не пустили в продажу… — стала она утешать саму себя, — А то стыдобища была бы…

Я погладила расстроенную кошку и стала думать, как ей помочь.

— Маняша, а если обойтись без постановки, а написать рассказ?

— Ваш Пушкин уже всё написал, — хмуро отозвалась кошка, — Напридумывал всяких депрессивных татьян, я теперь актёров к ним подобрать не могу. Не мог, что ли, написать нормально?!

— Нормально — это как? — мне стало интересно.

— Нормально — это когда все нормальные, а не вот это вот всё. Что это за герои такие — им по восемнадцать лет, а у них уже заводы и пароходы?! У них состояние, а им скучно!

— Время такое было, Маняша. Люди тогда в восемнадцать лет уже считались взрослыми. Умирали тоже рано. Например, мать Татьяны и Ольги названа Пушкиным «старушкой». А знаешь, сколько лет ей могло быть на момент всех тех событий?

— Сто?

— Лет сорок, а то и меньше. Сорокалетняя женщина тогда уже была «старушкой». Я бы со своим полтинником в те времена уже считалась «ветхой старушкой». Вот и Онегин с Ленским в свои восемнадцать-двадцать лет были зрелыми мужчинами, а девочки в четырнадцать уже готовились выйти замуж.

Кошка покачала головой.

— Надо мне закрутить гайки Митричу и всем остальным. Много стали своевольничать. Сказано играть меланхолию, значит, надо играть меланхолию, а не скакать по заборам за котами. Сказано — на дуэль идти лупить Ленского, значит, надо идти, а не выбирать себе невест по калибрам.

— А может, вообще всё поменять? — предложила я, — Давай напишем самостоятельный рассказ!

— Какой такой самостоятельный? — напряглась кошка, — Я хочу про Онегина!

— Будет там и Онегин, и Татьяна, и Ленский с Ольгой. Но мы с тобой пойдём иным путём. Будем новаторами!

— А давай! — неожиданно согласилась кошка с моим предложением.

Продолжение здесь (клик по синей ссылке)

На фото Маняха переживает неуправляемость актёров и продумывает новый план реализации своей идеи.